ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! ФОРУМ ОТКРЫТ ТОЛЬКО ДЛЯ СОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫХ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.
Чтобы зарегистрироваться, внимательно прочтите инструкцию в этой теме.
Если вы уже зарегистрированы, то получить доступ к закрытым разделам можно в этой теме.
Северус пришел в себя незадолго до рассвета. Не в кресле, а в собственной постели, укрытый тремя пледами и чувствуя себя прекрасно – теплым, сонным, умиротворенным, насыщенным. У него не было болезненных ощущений, обычно возникающих после интенсивного секса, и он даже засомневался, всего на пару секунд, не приснилось ли ему все это.
Вялое потягивание и несколько движений на простынях мгновенно излечили его от этой иллюзии. Тихонько застонав, он перекатился на бок. Мерлин, такое ощущение, что палочка Блэка все еще оставалась внутри него. И его член... член ужасно ныл. Северус осторожно потер виски и поморщился. Блэк, хотя и явный новичок в этом деле, делал шикарный минет, но ему следует научиться поосторожней обходиться с зубами.
Блэк. Блэк снова сделал с ним это. Напал на него в его собственной комнате. Выудил из его тела такие волны удовольствия, о существовании которых он даже не подозревал. Связал, унизил и поработил его, заставив насладиться каждым моментом процесса, плюс ко всему затрахал до потери сознания суррогатным членом.
Затем он отнес его в постель, укрыл и закутал так уютно, словно Северус был новорожденным младенцем. Или так же бережно, как любимую игрушку.
Этого было достаточно, чтобы свести рассудительного слизеринца с ума.
Чем он был для Блэка, гадал Северус. Игрушкой? Развлечением? Объясняется ли это просто-напросто тем, что Блэк всегда хотел то, чего нельзя? Зная Блэка, это имело извращенный смысл. Блэк был популярен, на хорошем счету у преподавателей, отличный спортсмен, почти неправдоподобно красив (и прекрасно сознавал это); тупой кобель, уже поимевший половину школы, в то время как вторая половина бегала за ним по пятам с вытянутыми языками и текущими слюнками. Неужели именно этого он хотел все эти годы, зная, что Северус никогда не засматривался на него, не считая случаев, когда собирался запустить в него заклинанием? Северус не знал наверняка – но готов был поспорить на год жизни, что это возмущало пустоголового придурка до глубины души.
Во всяком случае, он на это надеялся.
Северус поглубже зарылся в одеяла. Движение спровоцировало вспышку боли внизу, и его улыбка улетучилась. Неважно, что Блэк чувствовал раньше, теперь это оставалось спорным вопросом. Ублюдок выиграл. Он получил, что хотел, как богатые гриффиндорцы получали всегда, неважно – заслуженно или нет, причем на блюдечке с голубой каемочкой. Да, он оказался сильнее c помощью вымогательства, обмана и эмоционального шантажа, но – как говорил бессмертный Салазар Слизерин: цель оправдывает средства. Сириус Блэк, жестокий хогвартский серцеед, теперь мог добавить Северуса Снейпа в длиный список своих побед. Он снова выиграл.
Какого же черта он вернулся?
Северус углубился в размышления. Это был хороший вопрос. Блэк отымел его две ночи тому назад, и уже тогда получил все, что хотел – какой смысл ему было возвращаться прошлой ночью?
У него просто стоял, вот и все. Стоял, а под рукой не оказалось никого подходящего.
Вернее, почти не оказалось никого подходящего, поскольку какой-никакой, а выбор партнеров у гриффиндорца имелся... и несомненно, ни один из них не нуждался в угрозах и болезненных заклинаниях для того, чтобы согласиться переспать с Блэком. И все же, Блэк пришел именно к нему. Более того, он собирался вернуться – намек на это был более чем прозрачным. Ты сделаешь это в любом случае, причем очень скоро, сказал он. Но не сегодня.
Но не сегодня. В другой раз. Но почему? Что ему еще было нужно? Он отымел Северуса, растоптал его достоинство, отобрал контроль над собственным телом. Страх, наказание, полное унижение – так чего же ему не хватало?
Я хочу тебе нравиться, Северус.
Блэк сам сказал это два вечера тому назад. Я хочу тебе нравиться, Северус. Я просто хочу тебе нравиться Я понравлюсь тебе, даже если мне придется тебя заставить. Чепуха, фыркнул Северус про себя. Этого не произойдет, даже если у них в запасе будет с десяток жизней. Если Сириус Блэк пытался заставить Северуса влюбиться – если Сириус Блэк был действительно таким слепым, жадным, глупым и тщеславным – он будет ждать, пока Хаффлпафф выиграет кубок школы, а гора придет к Магомету. Северус не мог бы этого сделать, даже если бы приложил максимум усилий.
Вздохнув, он снова пошевелился. Он высвободил руку из-под одеяла и небрежно положил на подушки. Единственное, что было хорошего в домовых эльфах – те всегда клали на постель много теплых пледов и мягких подушек. Юноша притянул их поближе, зарываясь в них лицом. Они были теплыми, невзирая на холод в подземельях, теплые, словно свежеиспеченный хлеб, и так приятно пахли – чуть-чуть мылом, и еще чем-то, более человеческим. Мускусом. Кожей. Потом.
Они пахли Блэком.
Блэком?
Северус уставился в темноту. Сна больше не было ни в одном глазу.
- Lumos, - прошептал он. Факелы загорелись, и он приподнялся на локте, жмурясь из-за яркого света. Другая сторона постели была в таком же беспорядке, как и его собственная; а на подушках была вмятина посередине. Он провел по ним рукой, упиваясь следами теплоты кожи Блэка; пальцы нащупали несколько черных волосков, и Северус с изумлением уставился на них.
Не может быть. Не может. Даже Блэк не мог быть таким идиотом.
Но – очевидно – он им был. Блэк не смылся после обморока Северуса. Он оставался почти всю ночь, судя по все еще теплому постельному белью; Блэк остался и спал возле мальчишки, который ненавидел его, мальчишки, которого изнасиловал дважды, мальчишки, который мог - и с превеликим удовольствием, не колеблясь ни мгновение - послать в него заклинанием, отрезающим яйца и заменяющим их на горячие печеные яблоки.
Да какое там – идиот. Блэк был абсолютным психом.
Он остался.
Северусу стало интересно, что же сделал Блэк. Что Северус упустил? Спал ли он вообще? Или играл с новой игрушкой, лаская и исследуя Северуса тем же сводящим с ума, почти нежным способом, как и в первую ночь? Целовал ли он Северуса? Обнимал ли его? Сколько времени провел в его постели?
Зачем Блэк оставался тут, в чужой спальне?
Северус погасил факелы и упал на подушки. У него кружилась голова. Почему, почему, почему? С Блэком он все время возвращался к «почему», не так ли? К вопросам без ответов – или, еще хуже, к вопросам с такими ответами, какие он даже не осмеливался сформулировать.
Ответ. На твой вопрос. На твое «почему». Его всегда больше в сердце, чем в разуме.
Дамблдору было легко говорить – Северус был готов поспорить, что за все его сто с половиной лет тот никогда не обжигался настолько часто, насколько Северус в свои шестнадцать.
Северус вдруг осознал, что этой ночью Блэк дал ему над собой такую власть, воспользоваться которой хоть над кем-нибудь он не смел даже и мечтать - тем более над высокомерным и могущественным Сириусом Блэком, но он больше не мог игнорировать голос разума. Голос, убеждавший его не быть идиотом, и не надеяться ни на что – ни на многое, ни на малое.
Голос Дамблдора настаивал. Учись доверять инстинктам, Северус. Они у тебя верны и правдивы, настолько верны, насколько это возможно, и тебе стоит довериться им - зачем ты сопротивляешься?
Ладно. Инстинкт говорил, что измятые подушки и потерянные волоски означали одно: тут лежала голова Блэка, что в этот раз Блэк сам может оказаться жертвой своего же розыгрыша – для разнообразия. Что Блэк гораздо больше был помешан на нем, чем они оба могли предположить.
Да, инстинкт говорил ему все это очень и очень недвусмысленно. Однако голос рассудка бесстрастно утверждал, что Северус Снейп просто не мог быть таким везучим, никогда не был, и никогда не будет – и голос рассудка сливался с голосом продолжительного трудного опыта. Игнорировать который было невозможно.
И все же... это была заманчивая мысль, не так ли?
Северус закрыл глаза. Его затемненная постель была такой уютной и принадлежала ему целиком. У него был целый день. Ни занятий, ни домашних заданий... он мог проваляться тут все утро, если бы пожелал. Читая. Подремывая. Даже мечтая. Лежа и наслаждаясь теплым мягким покоем.
С того дня, как вы выкладываете фик, хожу как под кайфом Только что прочитала последний кусочек и уже снова жду проды. А дозу уменьшать не надо, такого много не бывает...
- М-м? – Сириус взглянул на приятеля. Не без труда, потому что на противоположном конце стола сидел кое-кто поинтересней. Черт, как же классно сегодня выглядел Снейп. Не в своем обычном сексуально-загадочно-готичном-я-знаю-что-там-у-тебя-под-мантией облике, а элегантно, даже парадно и без вычурности. Аккуратно. Стильно. В новой мерцающе-зеленой, на слизеринский манер, мантии, с вымытыми, причесанными, изящно спадающими на спину волосами... и... Нет, не может этого быть! Неужели потаскун стал пользоваться подводкой для глаз?
Ремус вздохнул.
– Ты. Пойдешь. Сегодня. В Хогсмид? – каждое слово он произнес отчетливо и резковато. Словно родитель, обращающийся к непослушному сыну, невольно отметил Сириус.
- М-м... еще не знаю. Я не собирался. Без тебя, Джеймса и нашего крысеныша там будет скучно.
Кроме того, возможно, мне и без того будет чем заняться. Глаза Сириуса снова метнулись к Снейпу. Он решил, что Снейп все-таки не пользовался подводкой; просто у него были настолько густые и темные ресницы, что создавалось такое впечатление. Если подумать, Сопливус всегда выглядел так, словно у него были накрашены и губы тоже, но Сириус-то знал, что это был естественный цвет. Алые. Спелые. Соблазнительные, даже тогда, когда он выкрикивал свои оскорбления.
Губы Снейпа. На нем. Влажные, теплые и...
- А почему без меня? – не понял Ремус.
Люпин обращался к Сириусу, хотя смотрел в том же направлении, что и Блэк, и Сириус сделал усилие, чтобы не покраснеть.
– Ну, я просто подумал...знаешь... все-таки прошлой ночью… ну… - Сириус беспомощно жестикулировал. – Ты выглядишь немного усталым, вот и все.
Улыбка умника улетучилась.
– Усталым – это мягко сказано, - признался Ремус. – Даже не могу понять, почему прошлая ночь оказалась такой ужасной.
Сириус ощутил укол вины. Прошлой ночью было полнолуние, и Ремус, впервые за долгое время, провел его в одиночестве. О, Сириус, как обычно, предложил составить ему компанию, но Ремус воспринял это за проявление вежливости (в чем был прав), и благородно отказался. У Сириуса намечались другие, более приятные альтернативы, чем превращение в пса и обмен блохами с оборотнем, и оба приятеля это понимали.
Ремус прочел выражение лица друга и снова вздохнул.
– Сириус, ты не виноват в том, что тебя со мной не было. Даже не знаю, почему я настолько измотан, - Люпин пожал плечами. – Просто все циклы протекают по-разному. Так было всегда.
- О, - Сириус вяло поковырял вилкой омлет. Он все еще ощущал свою вину, и доброта Луни ничего не меняла. Луни провел ночь в Визжащей Хижине, морозя мохнатую задницу, страдая от физических мук из-за превращения сперва в одно существо, потом в другое, борясь с продирающим до костей звериным инстинктом сожрать пару деревенских жителей – а чем занимался в это время Сириус? Да все тем же самым – зарылся по самые яйца во рту Снейпа, и в то же время отсасывал у него. Как говорят магглы – в позиции «шестьдесят девять». – Смотри, если тебе хочется пойти, то я с тобой.
- Ты уверен? – губы Луни сложились в понимающую усмешку. – Я думал, у тебя другие планы, - перед тем как сделать глоток, он слегка наклонил стакан с тыквенным соком в сторону Снейпа. Снейп, слава Мерлину, ничего не заметил.
В этот раз Сириус все-таки покраснел, но попытался замаскировать смущение деланным смехом.
– О. Ну да, конечно. С ним? Я тебя умоляю, Луни, - он понизил голос до шепота. – Трахать придурка - это одно, но появляться с ним на людях? У меня тоже есть принципы, знаешь ли.
- О, я не уверен, - Ремус все еще изучал ничего не подозревающего Снейпа поверх стакана. – Сегодня он выглядит совсем недурно, ты не находишь?
- Я не заметил, - это была ложь, причем настолько очевидная, что Сириусу было ясно, что Ремус знал, что это была очевидная ложь – но нужно же было хоть как-то ответить.
- Ну да. Он почему-то прихорошился. Вымыл голову. Нацепил новую мантию, - Луни снова пожал плечами, изображая воплощение невинности. – Такое впечатление, что он собрался на свидание. Ну, я и предположил, что с тобой.
- Заткнись, - почти прорычал Сириус. Луни моргнул, а Сириус закусил губу. Черт. Юноша понимал, что Луни его просто дразнит, но ничего не мог поделать со своей досадой. Он был раздражен. Его снова посетило это чувство. Это неловкое, некомфортное ну-и-вляпался-же-я чувство. Опять.
Он трахал Снейпа уже в течение двенадцати дней. Двенадцать дней ошеломляющего, будоражащего, продирающего до самых печенок секса, в каждом углу, в каждой позиции, в каждой дырке, имевшейся у Снейпа, но ни на дюйм не приблизился к тому, чтобы иметь Снейпа так, как ему хотелось - по-настоящему хотелось. После двенадцати дней ошеломляющего, будоражащего, продирающего до самых печенок секса Снейп все так же ненавидел его до мозга костей.
О, ему несомненно нравился секс – его тело, по меньше мере, великолепно реагировало на каждую восхитительную в своей пошлости атаку Сириуса, и он никогда не делал серьезной попытки к сопротивлению. Даже Ремус, не посвященный в детали (не то что бы ему этого очень хотелось – по его же словам), вынужден был признать, что если бы Снейп пожелал, то смог бы уже давно прервать эти свои отношения с Сириусом.
«Предупрежден – значит, вооружен» - гласит пословица, и Луни полагал, что любой дурак мог бы поставить приличное охранное заклинание, спать с палочкой под подушкой или же просто ударить насильника в пах, если уж до этого дойдет. А Снейп был далеко не дурак.
Итак, в том, что Снейп хотел его, не могло быть сомнений, и это было здорово, восхитительно и так же правильно, как дважды два – четыре. Но этого было недостаточно. Снейп не настолько сильно в нем нуждался, как, по мнению Сириуса, должен был – то есть, не настолько сильно, как во сне, еде или воздухе. Сириусу было необходимо, чтобы Снейп думал о нем каждую секунду днями, и мечтал каждую бессонную минуту ночами, постоянно вспоминая вкус его губ, пожирал простиравшимся на всю комнату тоскливым взглядом, безмолвно умоляя улыбнуться или хотя бы заметить его; он хотел, чтобы Снейп боготворил его до потери сознания.
Но Снейп отказывался играть по правилам. По ночам он позволял Сириусу себя трахать, тискать, связывать в вульгарных унизительных позах, пороть, применять целую кучу разнообразных экзотических приспособлений к каждой части своего тела; однако при свете дня он так беззастенчиво игнорировал Сириуса, словно они никогда не были знакомы. Иными словами, Снейп давал, но не сдавался.
Снейп был упрямым, тупым, ненавистным маленьким мерзавцем
Хуже всего было то, что каникулы уже заканчивались – и что там говорил Джеймс до их начала? «Оттрахай гаденыша до посинения, если тебя это заводит, Бродяга, но потом не вздумай поворачиваться к нему спиной. Он тебя ненавидит, и никакой трах этого не изменит.»
Сириуса позабавили эти слова. Он тогда ответил, что, может, Сохатый был и прав насчет спины, но ошибался насчет всего остального. Сириус Блэк прекрасно осознавал силу своей соблазнительности, шарма и сексуальной привлекательности, и поклялся, что превратит Снейпа в покорную, боготворящую его игрушку до окончания рождественских каникул. А может даже до окончия их первой ночи. Такими словами он заверил и Джеймса, и себя. Да он, фактически, пообещал себе это.
К сожалению, кто-то забыл поставить в известность Снейпа о принятом решении.
Поэтому вышло… вот так. До сих пор Сириус находил утешение в том, что план по-прежнему работал, что его шарм был все таким же притягательным – это просто Снейп был несговорчивым, упрямым… в общем, в своем репертуаре. Но теперь, благодаря длинному языку Ремуса и новой элегантной наружности Снейпа, Сириусу следовало учесть еще кое-что.
Конкуренцию.
Сощурившись, он снова взглянул на Снейпа. Ну ладно, тот вымыл голову. Подумаешь. С тех пор, как Сириус стал спать с ним он мыл их регулярно; Сириус предпочитал его волосы чистыми и дал понять Снейпу, что удовлетворить прихоть Сириуса было в его же интересах. Учитывая то, что для надежности это требование несколько раз подкреплялось приложением трости к выгибающейся заднице Снейпа, то новоявленный интерес слизеринца к личной гигиене совсем не удивлял.
Но вот эта мантия... Что же не так с мантией? Луни был прав - она действительно новая. И действительно дорогая – выглядит как шелк. Рождественский подарок? Возможно. Но от кого? Родители Снейпа в жизни бы не позволили себе настоящий шелк; черт, они даже не могли обеспечить сына более-менее приличной зимней одеждой, судя по тому, в каких лохмотьях Снейп ходил в последние два года. И у Снейпа не было друзей. Во всяком случае, таких, которые бы смогли или захотели потратиться на такой роскошный подарок.
Улыбка Сириуса поблекла. Да, роскошный – и, если задуматься, очень личный. Такой мог бы подарить любовник. Или кто-то, кому была не безразлична внешность Снейпа, кто-то, кто по какой-то причине желал принарядить слизеринца.
И вообще, какого дьявола Снейп сегодня при полном параде?
Для кого он расфуфырился?
Сириус уставился на Снейпа, намереваясь встретиться с тем взглядом. Мгновение спустя Снейп поднял глаза, и Сириус ощутил, как неуверенность переросла в страх. Черные глаза были холодными, бесстрастными, абсолютно невыразительными, не считая еле уловимого презрительного любопытства. Это был тот самый отрезвляющий и высокомерный взгляд, которым обычно награждал его Снейп, и в ту же секунду страх был вытеснен вспышкой гнева такой силы, что она одновременно взволновала и шокировала Сириуса. Прошлой ночью ты лежал, перекинутый через стул, выкрикивая мое имя, ты, гнусный ублюдок, а сейчас у тебя хватает наглости вот так на меня смотреть?
Словно читая его мысли, Снейп едва заметно кивнул, и тончайшая улыбка искривила его губы. Даже и не сомневайся.
Сириус похолодел и дрожащей рукой оттолкнул тарелку. Аппетит куда-то пропал.
*** Три часа спустя, все еще дымясь от гнева, словно дешевый котел, Сириус уже был в Хогсмиде, следуя по пятам за своим ничего не подозревающим любовником. Отделаться от Ремуса оказалось неожиданно легко – сразу же после завтрака тот свалился в постель, жалуясь на убийственную мигрень, как следствие его превращений, и быстро заснул. Слишком раздраженный для того, чтобы испытывать муки совести Сириус прихватил мантию-невидимку, еще парочку необходимых вещей и бесшумно выскользнул из комнаты.
Двигаясь быстро и бесшумно, словно кот, он держался в двадцати футах от Снейпа. Лежащие у него в кармане предметы - короткая, прочная деревянная трость, длинные тонкие и упругие березовые розги, крепкий и мягкий пояс из драконьей кожи – неуклюже выпирали из мантии, но их тяжесть успокаивала: когда он, наконец, доберется до Снейпа, то этот ухмыляющийся, бросающий высокомерные взгляды мерзавец продегустирует каждую вещицу.
Ну, а если таинственный покупающий-мантии-друг Снейпа тоже захочет поучаствовать в развлечении? Без проблем. В теперешнем настроении подобное развитие событий вполне подходило Сириусу.
Одна задница хорошо, а две – лучше.
Снейп перешел Трикор Стрит и повернул направо, скрывшись за углом магазина Зонко. Сириус подождал, пока какая-то троица пузатых приятелей уберется с дороги, прежде чем перейти улицу, и завернул за угол как раз вовремя, чтобы увидеть, как Снейп входит в Кабанью Голову.
Какого черта?
Снейп не имеет права посещать Голову; ему же шестнадцать, а выглядит он еще моложе, и старик Роах всегда соблюдает правила. Малолеткам нет хода в Кабанью Голову. Никогда. Черт, Сириус готов был поспорить на большую сумму денег, что даже сам Альбус Дамблдор был бы задержан при входе.
Он выжидал, наблюдая, предвкушая (не без удовольствия), как в любой момент дверь распахнется, и Снейпа вышвырнут вон. Возможно, он упадет прямо на задницу, бедняжка. Или даже замарает новую шикарную мантию. О. Ужас. Какая. Мысль.
Тридцать секунд. Шестьдесят. Полторы минуты. Наконец, более раздраженный, чем когда бы то ни было, разрывающийся между негодованием о том, что Сопливус первый из всех живущих на земле умудрился нарушить неприкосновенность Кабаньей Головы, и пугающей убежденностью, что Снейпа подвергла массовому изнасилованию пьяная толпа, Сириус подошел и взглянул в ближайшее окно.
Почти скрывшись в тени, Снейп стоял у углового стола.С ним было двое. Первый, незнакомый Сириусу, довольно взрослый привлекательный мужчина, уже сидел с полупустой кружкой чего-то густого и темного. Даже беглого взгляда хватило, чтобы впечатлиться его наружностью. На вид ему было лет пятьдесят. Он был очень бледным и худощавым, почти таким же, как Снейп, и даже в сидячем положении казался очень высоким. Волосы были зачесаны назад и спадали густыми темными волнами, обнажая броские аристократические черты: полные губы, твердый подбородок, чеканные скулы, орлиный нос.
Второй мужчина стоял возле Снейпа, положив руку ему на спину (настолько низко, что Сириус даже рассердился) и выглядел намного моложе первого. Это был блондин, поражавший изысканной декадентской красотой.
Люциус Малфой.
Сириус скривился. Люциус Малфой. Вот оно - истинное лицо негатива слизеринского факульта: богатый, избалованный, нетерпимый и высокомерный. Он был шестикурсником, когда Сириус, Снейп и другие были первогодками, абсолютным властелином факультета Змеи, и уже в те годы первейшим политическим карьеристом. Сириус до сих пор не мог забыть шайку головорезов и сучек, которую Малфой называл друзьями – а почему бы и нет? Их целью было при любом удобном случае поиздеваться над гриффиндорцами. Особенно над робкими гриффиндорцами-первокурсниками, которые еще не были способны отличить бладжер от ананаса.
Сириус вспомнил, что Снейпу иногда позволялось болтаться в компании группы Малфоя - как придурковатому младшему брату, которому неохотно разрешали играть с большими парнями – быть мальчиком на побегушках, выполнять за них грязную работу, сносить оскорбления и лизать их задницы.
Малфой что-то говорил. Сириус не слышал слов, но, судя по жестикуляции, казалось, что Малфой знакомил Снейпа со старшим мужчиной. Нет. Не знакомил. Представлял. Скользкая улыбка, плавное - и, очевидно, хорошо отрепетированное - движение руки, напряженная готовность на его заостренном бледном лице – все это напоминало пронырливого продавца подержанных метел, спешащего заключить еще одну сделку до закрытия магазина.
Незнакомец кивнул, и Малфой со Снейпом сели. Незнакомец подал знак проходящему официанту, и на столе тут же появились два высоких стакана. Никто не произносил ни слова.
Сириус приблизился к тусклому окну, пытаясь разобраться, что же там происходило. События развивались так странно, что это даже зачаровывало. Малфой все еще выглядел нервным и взволнованным, но слегка самодовольным – наверное, сделка прошла удачно. Незнакомец же казался вежливо-отстраненным, его лицо выражало то ли равнодушие, то ли скуку, лишь легкое подергивание губ выдавало его настоящие чувства. Снейп же просто выглядел напуганным.
Напуганным?
Сириус пригляделся повнимательней. Снейп сидел, опустив голову, его лицо было почти полностью скрыто завесой волос, но та небольшая часть, которую видел Сириус, напоминала застывшую белую маску. Слизеринец сидел в профиль к Сириусу, и тот отметил напряженно сцепленные пальцы на коленях; жилку, бьющуюся где-то около подбородка, закушенную нижнюю губу. Заставить бояться Снейпа было непросто - после пяти с половиной лет запугиваний и издевательств Сириус знал об этом лучше других. Но сейчас тот был явно ни жив ни мертв от страха. И, если приглядеться повнимательней, то и Малфой тоже – скользкая, лощеная улыбочка продавца была слишком широкой и застывшей, чтобы сойти за искреннюю, а не служить простой маскировкой страха.
Кем же был этот мужчина?
Сириус снова взглянул на него. На этот раз гораздо внимательнее – и у гриффиндорца подкосились колени. Мерлин! Как же он этого не заметил? Безусловно, незнакомец был привлекателен, но даже Сириусу, с его новоявленным интересом к представителям собственного пола, неожиданно стало трудно удержаться на ногах. Даже дышать. Мужчину окружала аура с большой буквы «А»; даже на расстоянии двадцати футов и одного грязного окна он излучал власть и силу, да по сравнению с ним даже Дамблдор казался побитым молью старым магглом, показывающим карточные фокусы.
Незнакомец заговорил. В основном обращаясь к Снейпу. Казалось, он задавал вопросы; Снейп отвечал, хотя и односложно – его губы раскрывались слишком редко для того, чтобы успевать произносить что-то, кроме «да» и «нет», а голова оставалась опущенной в течение всего разговора, словно ему было страшно даже взглянуть в лицо старшему собеседнику.
И Сириус не мог его в этом обвинить, поскольку сам испытывал похожие эмоции.
Незнакомец снова заговорил, указав грациозным жестом на нетронутый напиток Снейпа, и Сириус заметил, что кое-какая деталь портила его броскую внешность: уродливые руки. У него были необычайно длинные пальцы, костлявые, известково-белые, как у скелета, а ногти - необрезанными, отвратительно загибающимися и слегка желтоватыми.
Не поднимая головы, в ответ на слова незнакомца Снейп лишь едва покачал головой. Мужчина нахмурился. И заговорил снова; Снейп снова покачал головой, и Сириус заметил, как у юноши побелели костяшки сцепленных на коленях пальцев. Незнакомец в недоумении насупил брови и долго смотрел на склоненную голову Снейпа, перед тем, как бросить гневный взгляд на Малфоя.
Злобными красными глазами.
Какого...?
Сириус в ужасе отшатнулся. Наверняка это была иллюзия, игра тусклого света. Он же видел глаза незнакомца, когда впервые посмотрел на него. Они были нормальными. Карими, ради Мерлина... или нет?
Разве у человека бывают красные глаза?
Незнакомец все еще смотрел на заикавшегося и запинавшегося Малфоя, который, казалось, вот-вот наделает в штаны. Он все еще что-то бессвязно лопотал, когда Снейп поднял голову. Снейп по-прежнему выглядел чертовски напуганным, почти в той же степени, что и Малфой, но встретил ледяной взгляд сидящего напротив него мужчины с хладнокровием, вызвавшим у Сириуса восхищение. Мужчина произнес какое-то короткое слово. Снейп взглянул на замершего рядом Малфоя и снова заговорил. Постепенно лицо незнакомца прояснилось. Его глаза снова сменили цвет на карий, а на красиво очерченных губах зазмеилась едва заметная усмешка. Он кивнул, встал из-за стола, потянулся к карману мантии и вытащил монеты. Два.. нет, три галлеона. Он протянул их Малфою, и Сириус почувствовал тяжесть в груди.
Незнакомец снова обратился к Снейпу, и при его словах Сириус отметил мелькнувший на лице у юноши ужас. Человек замолчал и вновь едва заметно усмехнулся, будто реакция Снейпа его позабавила. Затем его улыбка потеплела; мужчина потянулся и приподнял Снейпа за подбородок, отвел со лба волосы, погладил лицо. Это был откровенно чувственный жест, но уродливая рука делала его нежность почти непристойной. Сириус поежился – он даже не представлял себе, насколько отвратительным может быть такое прикосновение.
Однако Снейпа, казалось, это не беспокоило. Наоборот, несмотря на свое все еще испуганное выражение лица, он слегка склонил голову, словно ища контакта с держащей его чужой ладонью, и пристально, как под гипнозом, смотрел незнакомцу в глаза. У Сириуса сжался желудок. Реакция Снейпа была отвратительней, чем само прикосновение.
Гриффиндорец снова задумался о власти незнакомца. Затем стал представлять, к каким частям тела Снейпа мужчина совсем скоро станет прикасаться, и у него опять стало нехорошо в животе.
Так вот, значит, что там происходило! Так вот куда это все вело! И Сириус догадался об этом еще до того, как монеты сменили хозяев, не так ли? Новая мантия, торговля Малфоя, страх Снейпа... наконец, все встало на свои места. Снейп нашел себе сахарного дядюшку. И Малфой, этот мерзкий слизняк Малфой, зарабатывал сутенерством.
Все еще поглаживая Снейпа по щеке, Красноглазый велел ему подняться; по-прежнему не сводя с него взгляда, Снейп подчинился. Малфой тоже встал, и трое мужчин направились к стойке бара. Красноглазый обратился к Роаху, указал на стоящих позади него двух молодых людей, а затем на лестницу за баром. Роах кивнул. Красноглазый кивнул в ответ. Снова произошел обмен монет. Роах, наклонившись, что-то поискал под стойкой и протянул огромный ржавый ключ – с биркой «Номер 3». Изящным движением руки Красноглазый указал Снейпу и Малфою на лестницу, и они удалились из поля зрения Сириуса.
Сириус был ошеломлен. Роах, который не разрешал малолеткам даже вытряхивать пепельницы в своем баре, позволил двоим взрослым мужчинам отвести напуганного шестнадцатилетку в номера? Мерлин! Что он полагал с ним будут делать – играть в шахматы? И двое на одного... ну, это было такое извращение, которого Снейп, наверняка, не ожидал.
Такое извращение, которое невероятно возбуждало его самого... чего Сириус не ожидал тоже.
Интересно, станет ли Снейп сопротивляться?. Зажмут ли они его между собой, чтобы Малфой удерживал его тонкие кисти за спиной, пока Красноглазый будет грубо ласкать его член? Будут ли пробовать Снейпа на вкус одновременно – Малфой залезет языком Снейпу глубоко в анус, а незнакомец сомкнет свои полные губы на его члене? Или они сделают это по очереди? Один возьмет сзади, пока другой трахает в рот, или же они – о, Мерлин – вообще будут трахать его одновременно? Сириус о таком слышал. Никогда не видел, о нет, но воображение услужливо рисовало картину. О да. Два огромных члена толкаются в узкое розовое отверстие, растягивая и грубо разрывая его. Снейп кричит, шелковый голос наполнен болью и экстазом. Малфой, лежа под ним, входит в него снизу; незнакомец, склонившись сверху, толкается внутрь него снова и снова, его красивое лицо пылает жестоким удовольствием, в глазах горит дьявольская похоть...
Со вздохом Сириус отлепился от окна и взглянул вверх, щурясь от яркого солнца. Нет, ему просто необходимо туда как-то проникнуть.
Спустя пять минут, включавшие в себя угон чужой метлы, Сириус уже парил у окна ванной комнаты номер 3. Медленно облетев вокруг здания, он разобрался, где именно находились шесть номеров над баром, где были четные, а где нечетные. Оказалось, что комнаты с нечетными номерами располагались в передней стороне таверны.
Окно номера оказалось таким же грязным, как и внизу в баре, и, подглядывая, Сириус старался не касаться его носом. Ванная была тоже отвратительная, вполне в духе заведения; дверь в нее оказалась открытой, и Сириус мог разглядеть комнату изнутри. Продавленное кресло. Поцарапанная прикроватная тумбочка. Один угол кровати кое-как заправлен. Он поморщился. Ничего себе номерочек. Неужели Красноглазый, со всей своей элегантностью, красивой одеждой и кучей галлеонов не мог себе позволить лучшего место для траха?
С другой стороны, выбор мужчины за пятьдесят, питающего слабость к подросткам, возможно, был ограничен.
Сириус осторожно приоткрыл окно и забрался в комнату, пытаясь выкинуть из головы какую-то назойливую маггловскую песенку. Было непросто одновременно слезая с метлы и проникая внутрь сквозь узкое окошко, удерживать на себе мантию-невидимку, но он с этим справился. Не существовало такой шалости, которая бы не удалась истинному Мародеру.
То, что он увидит в соседней комнате, это уже другой вопрос.
Крадучись, он заглянул внутрь. Комната была небольшой, такой же грязной и пыльной, как и та часть номера, что он разглядел через окно. Красноглазого нигде не было видно, но Снейп и Малфой были там. Бинго!
Они стояли у изголовья кровати. Полураздетые, обнимающиеся. И целующиеся.
Сириус уставился на открывшуюся картину. Несмотря на свое богатое воображение, гриффиндорец не знал, чего именно ожидать, но то, что увидел, было совсем не в тему. Это было так не похоже на отчаянные, алчные поцелуи, которыми они обменивались со Снейпом, кусая друг друга, пытаясь причинить боль, одержать верх – соперничая даже в этом. То, что он видел сейчас, было медленным, томным и роскошным: ласкающие друг друга губы, встречающиеся рты, проталкивающиеся, скользящие и раскрывающиеся в совершенной гармонии; время от времени поцелуи прерывались из-за низкого стона, Сириус даже заметил, как плавно двигались мышцы на горле Малфоя, пока тот сосал язык Снейпа.
Мне он никогда не позволял целовать его вот так.
Ладно, это был всего лишь вопрос техники, решил Сириус. Он тоже, пусть и без ведома слизеринца, однажды поцеловал Снейпа точно так же. В их самую первую ночь, после того, как Снейп отключился, Сириус поцеловал его, и это было...ну, даже приятно. Без борьбы, без кусания, без пожирания лиц друг друга и без битвы за превосходство – просто приятный, медленный, глубокий поцелуй.
Но, очевидно, Люциус Малфой имел право на такую привилегию и с бодрствующим Снейпом.
Сириус сжал кулаки в приступе неожиданной ярости от того, что он должен пробираться тайком и воровать то, что Снейп предлагал Малфою добровольно, и если бы на них обоих в этот момент набросились дикие звери и разорвали их на клочки, он был бы рад до безумия.
Опираясь на стену, он приблизился. Сириус не понимал, зачем надо было приближаться, и почему он до сих пор тут находился вообще. Осознание того, что он видел, было невыносимым, но ноги словно приросли к полу.
Теперь оба любовника были обнаженными. Малфой держался за задницу Снейпа, используя ее как точку опоры, вталкивая пах юноши в свой. Блондин покусывал шею Снейпа – прямо в то нежное место, где начинается плечо, и Снейп расслабился в его руках, откинув голову, закрыв глаза и издавая мягкие стоны, которые внезапно ощутил на своем языке и Сириус. Гриффиндорец едва справился с очередным приступом бешенства. Ради Мерлина, это был всего лишь засос, а маленький потаскун выглядел так, словно вот-вот растает.
Ну и сучка. Вот ведь сучка. Дешевая, развратная, беспринципная проблядушка. Снейп за это заплатит, даже если Сириусу придется заставить его задницу выводить оперные арии.
Не отрывая губ от шеи Снейпа, Малфой опустил его на постель. Он вылизал ушную раковину Снейпа, коротко пососал мочку уха и отпустил с мягким чмоком.
– Ну... – прошептал он. – И что ты думаешь?
Осторожно открыв глаза Снейп напрягся.
– Я не желаю о нем разговаривать.
Малфой тихонько рассмеялся прямо в шею Снейпу.
– Я вообще ни о ком не хочу разговаривать, - ухмыльнулся он. – Но, боюсь, что иногда это неизбежно, - блондин провел языком по подбородку Снейпа и снова припал к его губам в коротком, страстном поцелуе. – Он хочет тебя, Северус. По-настоящему. Я прочел это в его глазах.
Снейп пожал плечами – без сомнения вспоминая пресловутый взгляд – и схватил голову Малфоя обеими руками.
– Потом, Люциус. Не сейчас.
Малфой улыбнулся. Это была искренняя улыбка, полная тепла и нежности. Она вызвала ответную улыбку Снейпа, улыбку, смягчившую странные черты и сделавшую его почти красивым, и Сириус никогда не ненавидел их сильнее, чем в тот момент. Какие там, к дьяволу, дикие звери – даже кровавая расчлененка была бы слишком мягким наказанием для слизеринских мерзавцев.
– А что будет.. сейчас?
В ответ Снейп притянул его голову в очередном поцелуе. Длинном. Медленном. Таком глубоком, что было сложно понять, где кончаются его губы и начинаются губы Малфоя.
– Напряги воображение, гребаный слизеринец.
И Малфой напряг гораздо больше, чем воображение. Значительно больше. И Сириус все это видел. Пока он за ними наблюдал, на него снизошла странная отрешенность, заглушавшая ярость, но не притуплявшая ее. Словно это был не он, а кто-то другой, кто-то смотревший и комментировавший происходящее, в то время, как настоящий Сириус - онемевший, разгоряченный, клокочущий от ревности и гнева - просто выжидал.
Мерлин, какие у него чувствительные соски. Как они стоят, когда этот ублюдок вылизывает их. Похоже, что раньше я не уделял им достаточного внимания. Так, мимоходом, а теперь, как мне кажется…– Ох! Мерлин, как это должно быть больно. Эй, осторожней с зубами, ублюдок, ты же кусаешь мою собственность... Мерлин, ему что – это в самом деле нравится? Чертова маленькая сучка. Наверное, мне следует опробовать на нем что-то вроде зажимов для сосков. Какие-нибудь по-настоящему отвратительные магические зажимы, которые умеют кусаться и сосать. Пускай жуют эти маленькие сиськи, пока те не закричат... Какого хрена ты делаешь? Ну, это... это что-то новенькое. Траханье пупка языком, прямой эфир из Хогсмида. Звучит как плохая реклама для маггловского телевидения. Черт, неужели ему и это нравится? Его член дергается каждый раз, когда Малфой засовывает в пупок язык. Может быть, мне тоже следует попробовать. У Сопливуса в самом деле сексуальный живот. Ага, я мог бы засунуть туда... Какого черта ты остановился? Не останавливайся, придурок, он же от этого балдеет... Оу. Ну. Наверное, он балдеет и от этого тоже. Только посмотрите на Малфоя! Черт. Наверное, мне нужно больше практики. Как он может может заглатывать его так глубоко? Эй, придурок, ты там не задохнулся? По-видимому нет. А жаль. Наверное, ты - мудак от рождения. Но, по крайней мере я играю с его яйцами. Не оставляй близняшек сиротками! Да сожми же их, ради Мерлина! Крепко и аккуратно – ему же нравится грубо. Хотя ты же уже в курсе, да, отморозок? Ну естественно. Ты ведь чуть не откусил ему соски пару минут тому назад. Мерлин, ты действительно умеешь это делать... он уже так близок... ты глотаешь, ублюдок? Ты что, хочешь..?
- Трахни меня, - неожиданно воскликнул Снейп. Его руки судорожно сжимали белый шелк Малфоевских волос, а его голос – хриплый и ослабевший от страсти – почти невозможно было узнать. – Пожалуйста, Люциус, пожалуйста, сейчас...
Малфой с громким чмоком прекратил сосать и улыбнулся.
– Ну, какой же ты привереда, Северус, - промурлыкал он. – И извращенец - если учитывать, насколько ты близок к завершению. Великолепному… - касание языка. – Сокрушительному… - еще одно касание. – Опустошающему… - И еще одно. – Завершению. - Блондин высунул язык и медленно обвел им вокруг головки члена Снейпа, и юноша напрягся и задрожал, словно натянутая белая тетива.
- Пожалуйста..!
В этом единственном слове слышалась такая отчаянная мольба, что она, словно кинжалом, пронзила Сириуса. Сколько ему самому надо было вкалывать, чтобы вытянуть это слово из Снейпа? Как долго он должен был его пороть, трахать, дразнить и угрожать, чтобы наконец вырвать этот отчаянный крик из уст Снейпа?
Да трахни его уже, в самом деле, подумал он. Неожиданно Сириус почувствовал, насколько сильно устал. Трахни, и пусть все закончится, а я смогу наконец убраться отсюда.
То ли Малфой умел читать мысли, то ли он был более возбужденным, чем казался, но Сириус еще не успел моргнуть глазом, как Снейп лежал с поднятыми до плеч ногами, и внутри его отверстия находился член богатенького ублюдка.
Им уже было не до ласки, не до прелюдии, не до неторопливой подготовки – все это сменила пара слегка смазанных, дрожащих от нетерпения и неловко растягивающих отверстие Снейпа пальцев.Один толчок, два, три - каждый почти поднимал Снейпа с матраса – и неожиданно Снейп кончил, дергаясь, толкаясь, вцепившись в задницу Малфоя. Малфой содрогнулся и замер, глубоко зарывшись в дрожащее тело, впившись зубами в плечо Снейпа, чтобы заглушить вырвавшийся крик облегчения.
Поторопился с выстрелом, а, блондинчик? Молча глумился Сириус. Но без особого энтузиазма. Снейп выглядел совершенно разбитым, и Сириусу было не так легко злорадствовать, наблюдая, как другой мужчина почти до комы затрахал его любовника. Снейп отключился. Сукин сын. А я-то думал, что это я - такой особенный.
Тяжело дыша, низко опустив голову и закрыв глаза, Малфой наклонился над Снейпом, затем вышел из него и устроился рядом. Улыбаясь, он разглядывал измученное лицо партнера.
– Северус?
Молчание.
Малфой осторожно ущипнул его за сосок и попытался снова.
– Северус?
Опять молчание.
Улыбка Малфоя стала озорной. Он скользнул рукой вниз по телу Снейпа и легонько провел пальцами по поникшему члену. По телу Снейпа пробежала дрожь, изо рта вылетел стон, а глаза широко распахнулись.
– Черт!
- Именно, - дразня, Малфой снова провел пальцами по стволу, и Снейп дернулся, отчаянно схватив Малфоя за руку.
- Мерлин, Люциус, перестань! Боже, я... ты же знаешь, как я это ненавижу!
- Знаю. Но мне трудно сдержаться. Ты так соблазнительно выгибаешься, Северус. Как будто корчишься от первоклассных пыток, - Сириус отметил, что при упоминании пыток глаза блондина как-то нехорошо блеснули. Словно он хотел водить по члену Снейпа бритвой, а не пальцами. – Кроме того, нужно же было мне хоть как-то привести тебя в сознание.
Снейп покраснел. – Я снова отключился.
- Именно.
- Ну, почему я это делаю? – Снейп расстроился так искренне, что это было почти очаровательно. Сразу захотелось успокаивающе потрепать его по волосам. – Ну почему, почему это всегда со мной происходит?
Малфой грязно и гортанно рассмеялся.
– Ну, я не колдомедик, Северус, но полагаю, что это имеет отношение к размеру вот этой квиддичной биты между твоих ног. Если честно, я удивляюсь, как ты не теряешь сознание из-за каждой эрекции. – Снейп покраснел еще сильнее, и Малфой снова рассмеялся, обнимая молодого человека за талию. – Нет, серьезно, иногда ты такой ребенок. Ну какая разница, почему это происходит? Это гениально. И отлично влиет на мое эго.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 23
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
и обожает Снейпа. 
- участник сейчас на форуме
